Александр ПОПОВ: Нас с каждым годом становится меньше...

 В ночь на 26 апреля 1986 года на 4-м энергоблоке Чернобыльской атомной электростанции (ЧАЭС) проводились испытания турбогенератора. Планировалось остановить реактор (при этом планово была отключена система аварийного охлаждения) и замерить генераторные показатели. Безопасно заглушить реактор не удалось. В 1 час 23 минуты на энергоблоке произошел взрыв и начался пожар… Авария на ЧАЭС стала крупнейшей катастрофой в истории атомной энергетики: была полностью разрушена активная зона реактора, здание энергоблока частично обрушилось, произошел значительный выброс радиоактивных материалов в окружающую среду.

Сегодня герой нашей рубрики – Александр Попов, который в 1986 году вошел в состав группы ликвидаторов последствий аварии на ЧАЭС.

- Александр Иванович, расскажите о себе, пожалуйста.

- Родился я на Кубани в 1954 году, окончил школу и поступил в сельскохозяйственный техникум по специальности техник-электромеханик сельского хозяйства. После окончания учебы в 1973 году вместе с несколькими молодыми ребятами по распределению был направлен в Амурскую область в совхоз Первомайский. По специальности я отработал буквально месяц, а затем меня призвали в ряды Советской Армии.

- И как проходила ваша служба?

- Нормально. Сначала я был в учебке в Хабаровске, а затем нас перекинули на границу между Хабаровским и Приморским краем в г. Бикин. Два года пролетели очень быстро, и я вернулся домой, на Кубань. Спустя некоторое время в отпуск приехала моя сестра, которая уже какое-то время проработала в Вуктыле. Она так красочно расписывала строящийся город, что я не устоял. А главным преимуществом для меня было то, что в Вуктыле требовались рабочие руки. Так я и попал сюда.

- Скажите, а как сложилась ваша жизнь уже здесь, в Вуктыле?

- Поскольку мои сестра и зять работали в цеху крепления скважин в УБР (управлении буровых работ), то и я устроился сюда. Начальник цеха меня спросил: «Права есть? Машину водить умеешь? Образование какое? Техническое! Замечательно, ты нам подходишь!». Так в августе 1975 годя я стал работать мотористом цементировочного агрегата ЦА-320. Работа мне очень понравилась, несмотря на то, что я мог устроиться в совхоз по специальности. Увлекательное было время! Помню свой первый выезд на вахту. В начале 1976 года где-то в районе г. Печоры забуривалась новая буровая. Нашу бригаду отправили в Ухту, где мы получили технику, погрузились на платформы и поехали к месту работы. Прибыли в Печору ночью. Где и кого искать – мы не знали. Машины оставили на платформе, а сами пешочком отправились на поиски проводника. Кто-то сказал, что нужно двигаться туда-то, где-то там есть новая буровая. Ну мы и пошли. Ранним утром вышли к какой-то буровой, подошли ближе, а там наши, вуктыльские ребята. То-то для нас был праздник. Нам выделили вахтовку, на которой мы вернулись в город, забрали свою технику и отправились к конкретному месту работы.

- Моторист цементировочного агрегата – звучит интересно, а чем вы вообще занимались?

- Главная задача – цементирование обсадных колонн при бурении скважин. Работа очень важная и нужная. Я вместе со своим агрегатом прошел почти весь русский север. Работал в Лая-Воже, Пунге и многих других местах. Главное – наша работа была востребованной и нужной. Фактически вся моя жизнь прошла на колесах. В общем, я отработал в своем цеху более 30 лет, до самого выхода на пенсию.

- Александр Иванович, расскажите, пожалуйста, как вы попали в число ликвидаторов аварии на ЧАЭС?

- 14 мая 1986 года в УРБ из Ухты пришла правительственная телефонограмма за подписью министра газовой промышленности Черномырдина, предписывающая срочно направить в Киев в распоряжение «Укргазпрома» 8 экипажей цементировочной техники (16 человек) и руководителя группы. Поскольку в цеху на тот момент народу было мало (сами понимаете – весна, начался период отпусков, кто-то был на вахте), собрали всех, кто был на месте. Старшим с нами отправился начальник цеха Шубин. Если честно, мы догадывались, что наша вахта будет связана с работой по устранению последствий на ЧАЭС, но конкретно никто ничего нам не говорил. Утром мы, 17 человек, за-грузились в вертолет и отправились на Ухту, оттуда в Москву, а затем улетели в Киев. В киевском аэропорту нас загрузили в два «рафика» и отвезли в г. Приборск, где подробно рассказали о том, что мы будем делать, и о случившейся аварии. Один из нашей команды на следующий день убыл по состоянию здоровья и больше мы его не видели, нас осталось 16 человек. Первоначально на ликвидацию аварии стягивали украинцев, а технику пригнали из Ивано-Франковской, Полтавской и Харьковской областей – всего около 60 единиц цементировочной техники. И только после 14 мая на ликвидацию последствий аварии стали собирать специалистов со всего Советского Союза.

Сразу после аварии работа электростанции была остановлена. С момента аварии и по 16 мая шахту взорвавшегося реактора с горящим графитом засыпали с вертолетов смесью карбида бора, свинца и доломита, а после завершения активной стадии аварии – латексом, каучуком и другими пылепоглощающими растворами, в том числе и цементом. Поскольку сверху на шахту реактора было сброшено более 11 тысяч тонн сухих и жидких материалов, комиссией было принято решение укрепить шахту, чтобы реактор не ушел вглубь. От третьего реактора к четвертому начали рыть шурф высотой 6 метров для отбора тепла по периметру шахты реактора, затем планировалось закачать в него жидкий азот для охлаждения. Пока шахтеры рыли шурф, мы работали по 8 часов в три смены и занимались подготовкой дезактивационных площадок и дезактивацией техники. Сначала мы стояли перед административным зданием ЧАЭС им. В. И. Ленина, а затем перегоняли цементировочные агрегаты на автовокзал Чернобыля. Между Чернобылем и Припятью прямо в поле были сделаны специальные мойки для техники, и дозиметристы проводили регулярные замеры. Остаток цемента в агрегатах использовали для монтажа дезактивационных площадок, которых требовалось очень много.

В составе нашей бригады были братья Корсуновы, Аксеновы и Чиканчи. Уже в Приборске мы встретили одного из братьев Кравцовых, с которыми раньше работали в УБР и которые к тому времени переехали из Вуктыла в Мурманск. К 20 мая график работы изменился, прибыло пополнение. Все наши действия были четко регламентированными. Любое нарушение правил безопасности могло привести к страшным последствиям. Из 16 человек, которые были вместе со мной, пятеро умерли. А в Вуктыле нас осталось всего четверо, остальные разъехались кто куда. Всего в ликвидации последствий на ЧАЭС из Вуктыла участвовало более 50 человек. Кто-то ехал в командировку от работы, а кого-то направлял военкомат. Сейчас в округе проживает чуть более 20 человек, ставших непосредственными свидетелями и участниками ликвидации аварии. И с каждым годом нас становится всё меньше.

- Да… Трудно вам пришлось. Сами-то уезжать из Вуктыла не собираетесь?

- Нет. Этот город стал для нас второй родиной. Здесь прошла вся сознательная жизнь и выросли дети. Одна дочь сейчас живёт и работает в Москве, а вторая – в Санкт-Петербурге. Уже есть внучка, вот буквально недавно ездили нянчиться. В последнее время мы с супругой плохо переносим жару, поэтому на Кубань ездим зимой. А вообще нам Вуктыл очень нравится. Красивый маленький городок, никакой суеты, всё в шаговой доступности. У нас, как мне кажется, только одна проблема – отсутствие круглогодичного сообщения с большой землей и плохие дороги. Если бы не это, жизнь здесь была бы вообще идеальной! Я как-то раз по весне возвращался с вахты в период распутицы, так мы через Печору на лодке переправлялись более четырех часов. Экстрим!

- Спасибо вам за ваш рассказ. Может, вы что-то пожелаете нашим читателям?

- Хочу пожелать жителям нашего округа не впадать в склоки и разборки, жить в мире и согласии. За все прожитые здесь годы я понял, что Север сплачивает людей, заставляет объединяться для решения каких-либо проблем. А еще я хочу пожелать всем крепкого здоровья и счастья.

Подготовила Василиса ГРЕЧНЕВА